Прочла у Наталья Харитонова что фотографии людей своей семьи чаще всего заказывают женщины. То есть кто-то один решает, понимает, чувствует — сейчас нужна такая съёмка. И приводит за собой своих.
Я прочла её текст, порадовалась совпадению, спросила разрешения на упоминание и пошла писать свой. Про то что в в моём проекте док. фильмов о семьях всё так же. Кто-то один вынашивает мысль о фильме, потом говорит со своими, заказывает нам кино. И когда я встречаюсь до начала съёмок с каждым, о ком мы снимаем, я вижу как люди открываются историями, хотят их рассказать. И своим и себе. Как давно готовы это сделать. Но решает всё равно один, что начинаем, отвечая себе на вопрос почему сейчас?
И это почти всегда женщины. Я тоже спрашиваю их про это почему. Ответ, во многом, и есть кино. И про что оно.
Наверно, с фильмами, как с фотоальбомом. Его не делают большой компанией. Один человек достаёт из файлов, папок и конвертов фотографии. Потом ручная нежная работа где и какая карточка теперь живёт. И получаешь свой альбом.
Мне мама сделала такой.
С фильмами получается очень похоже. И женщины начинают собирать собой свою историю и всех своих.
Наверно, это склонность вынашивать много чего ценного, не только детей. Предчувствовать, ждать. Знать, что сейчас пора.
Про такое пора мы снимаем сейчас один фильм. Его заказала нам женщина. Почему сейчас? Потому что в разных домах и городах, а по субботам за одним столом собирается 4 поколения семьи. И всем есть что сказать рассказать.
И семья эта есть потому что когда-то юная мама той, что каждую субботу ждёт своих к столу, полтора часа зимой ждала на свидание одного Лёню. А Лёня случайно заснул после лыж, и ехал потом, понимая, что никто его там уже не ждёт.
Но она ждала.
Берегите свои истории, записывайте в блокноты, на телефоны, камеры. Напишите мне, каким вы видите ваш фильм. Мы поговорим и вы решите — уже пора или еще нет.
На фотографии знаменитый сервиз ленинградского фарфорового завода. Та девушка, что дождалась, собирала потом его чайными парами. Её на свете уже нет. А чашки стоят посреди Израиля в том же буфете, что жил в их с Лёней питерском доме.