Уже много лет я снимаю кино. Для этого ушла с телевидения, чтоб делать своё, то что близко и где понимаю и знаю. Это документальные истории о людях семьи. Любой семьи, где чтят свою историю. Другие люди мне не пишут, других не убедить что это ценность. А это она. И снятое камерой с каждым годом становится только ценнее. Я не буду сейчас про кино, я хочу про другое. Про то что имеет к нему отношение, но не только к нему.
Про разговор, когда не на ходу. А потому что стало интересно. Мы очень многого не знаем о тех кто рядом, именно потому что они рядом. Иногда не знаем про что-то простое, иногда про сложное. Про красивое и ценное другому. Да даже про что-то простое, совсем не очевидное. Потому что надо спросить, надо спрашивать и задавать вопросы. Это важно, это важно в оба конца — тому кто вдруг спросил, тому кого спросили. Почти всегда есть что сказать, и даже хочется сказать. Но часто без вопроса нет ответа. Нет истории, воспоминаний. Всё останется внутри, и это надёжный несгораемый шкаф. Только сгорит всё равно. Мы все такие шкафы.
Мне очень важна тема сохранения воспоминаний, когда рассказывают не за тебя, а ты сам. Сейчас надо говорить с теми кто рядом, дать им сказать и рассказать. Но сначала спросить. И это важно для жизни, не только для кино. Для близости, для узнавания другого тебе близкого, для расширения реальности. Она меняется с ответами.
Я, вернее я и моя съёмочная группа делаем такое кино где много вопросов. Поэтому оно получается. К вопросам я, конечно, готовлюсь, и это отдельная тема. Но за время закрытия неба и стран мне стали писать люди, не живущие в Израиле. Чтоб что-то снять по зуму или скайпу. Мы не снимаем по зуму кино, хотя давно есть практика и технология съемок с экрана. Но зум даёт возможность записать разговор, который потом может стать частью фильма, а может остаться разговором о разном важном как он есть. Записанным, где много вспомнено, рассказано, сохранено.
Чтобы спросить нужна дистанция, поэтому сложно снимать о своих. У меня есть фильм о моей семье, но в нём пока нет тех разговоров и вопросов, с которыми я снимала другие истории.
Скажите мне, пожалуйста, вам это нужно, интересно? Чтобы записывать такие разговоры с теми, кто вам важен. Я знаю как. Для этого сначала мне нужен разговор с вами, возможно, не один. Потом с тем, с кем вы хотите этот разговор. И только потом уже зум, где в кадре не будет меня, а только ваш человек и важные ему истории.
Фотография совсем не про этот текст. Она про дорогу, с которой я пока не вернулась, хотя прилетела пять дней назад. Это Патрисия, она из Уругвая, у неё три сына. Сказала, они уже взрослые, и теперь она делает что хочет для себя, вот идёт по северной Испании.
Я тут иду за ней, в таком же плаще на рюкзак, только жёлтом. А фотография эта, наверно, потому что дорога, долгая дорога — это в чём-то ответ на вопрос. Свой, заданный себе.
Думаю, мой папа пошёл бы в такую дорогу, если бы когда-то такая возможность была. О скольком я б тогда спросила! Хотя и без такой дороги мне есть о чём спросить.